Подарок → Всё об Охоте

Предлагаю Вашему вниманию отчет об охоте.А с учетом того, что у нас в Питере ни снега, ни мороза, так хоть порадуешься за людей, у которых это все есть зимой… Приятного прочтения.

Наступил Новый год. В самом разгаре зимние каникулы, которые я как обычно провожу в деревне, в гостях у бабушки.


Не смотря на стопроцентно городское воспитание, удаленность от цивилизации меня никогда не напрягала. Я с раннего детства, одинаково любил как абсолютный комфорт, так и спартанские условия. Даже сейчас по прошествии многих лет, мне сложно однозначно отдать предпочтение пятизвездочному отелю с шикарными интерьерами и пресловутым «все включено» или туристической палатке разбитой между деревьями, на берегу горной речушки, с теплым спальником внутри. Так же меня совершенно не тяготило отсутствие друзей. А их в деревне, не смотря на наличие некоторого количества сверстников, из за разницы в «мировоззрениях» у меня действительно не было.

Все это с лихвой компенсировалось трепетной, но ненавязчивой бабушкиной заботой. А так же огромными, белоснежными сугробами, в которых ежегодно строились неприступные крепости и нескончаемые тоннели, которые были просто необходимы для ежедневных длительных путешествий моего воображения и бесконечных игр с самым интересным человеком, самым понимающим и надежным другом — самим собой.

Так было раньше, но осенью прошлого года произошло событие, которое превратило мою «сельскую жизнь» в один сплошной праздник, а ожидание поездки в деревню в непереносимые мучения. Это событие просто перевернуло всю мою жизнь, жизнь двенадцатилетнего мальчишки. Ну, еще бы Я СТАЛ МУЖЧИНОЙ! Да-Да, я стал настоящим мужчиной! Точнее мой папа подарил мне на день рождения настоящее охотничье ружье. Случилось это сразу после того, как он однажды в конце лета приехав из города, услышал мой рассказ и более того увидел собственными глазами, оружие и трофеи моей первой утиной охоты. Уж не знаю, какие чувства переполнили его душу, на какие мысли его навел вид моего грозного лука и последней оставшейся стрелы, но сразу по приезду в город, он бросился искать более подходящее оружие для настоящего охотника. Благодаря своим широким связям и авторитету в охотничьих кругах нашего города, его поиски, несмотря на сложность задачи, достаточно быстро увенчались успехом. А сложность заключалась, в невозможности на первый взгляд подобрать и подогнать ружье, пусть даже «на вырост» при моей не очень громоздкой комплекции. Все дело в том, что в свои двенадцать, я по росту, весу, да пожалуй, и по толщине, обладал практически теми же параметрами, что и среднестатистическое советское ружье. Но как говорится, кто ищет, тот всегда отыщет. И мой отец в этом случае тоже не стал исключением. Ему удалось добыть уникальный экземпляр, который мне никогда в жизни больше не попадался даже на глаза. Это оказалась «берданка» двадцать восьмого года выпуска, тридцать второго калибра, с затвором, как у трехлинейки. Точ в точ из таких ружей, только нарезных, в годы революции, кулаки делали свои знаменитые обрезы, известные всем по старым фильмам. Так вот, мое первое собственное ружье, было именно таким. Его легко удалось подогнать под мой «размерчик» по длине приклада, а по весу и укладистости, оно оказалось почти идеальным. Вместе с ружьем мне достались десять стареньких латунных гильз и полный комплект приспособлений для снаряжения боеприпасов, а так же все необходимые расходные материалы, включая порох и капсуля.

Надо ли говорить, что этих каникул я ждал с огромнейшим нетерпением. Ждал и, конечно же, готовился. Готовился к предстоящей зимней охоте, подготовке боеприпасов, распутыванию следов, ко всему тому, о чем мальчишки в моем возрасте могли только мечтать. Любимый справочник охотника был проштудирован мною, как «Устав караульной службы» ефрейтором из роты кремлевских курсантов. Охотничий минимум, я мог бы тогда не то, что сдать а, наверное, даже преподавать его на факультете егерского хозяйства, какой ни будь лесной Академии.

Сразу же по приезду в деревню, я занялся чисткой оружия и подготовкой боеприпасов. Надо заметить, что подарок мне показали в городе, но вручили его только по приезду в деревню и соответственно мое вожделенное ружье и гильзы были в первоначальном, достаточно плачевном виде. Вооружившись припасенными заранее войлочной тряпочкой и пастой гоя, я принялся очищать чудовищно окислившиеся за годы бездействия гильзы. Не знаю, кто такой был этот Гой, но его паста просто творит чудеса. Прошло не более часа и все мои десять гильз сверкали как золото императорской короны, да что корона, пожалуй даже как рында на сигнальном мостике корабля. Ну, вот полдела сделано, теперь осталось довести ружье до состояния карабина офицера королевской гвардии. С этого дня оно всегда будет выглядеть только так!

За этими милыми сердцу занятиями время пролетело незаметно, и я был крайне удивлен, требованием немедленно ложиться спать, по причине глубокой ночи, усиленным жестокой угрозой конфисковать предметы моей страсти.

Ранним утром, едва успев почистить зубы и наспех позавтракать, я разложил на большом круглом бабушкином столе все приспособления для снаряжения патронов, а так же кусок старого валенка, кучу газет «Гудок», огарок восковой свечи и разорванную крышку от настольной игры «хоккей» из твердого картона. Все это могло понадобиться для изготовления пыжей, которые как я знал, являются необходимым компонентом охотничьего заряда.

Под бдительным папиным присмотром, я впервые в жизни пробовал самостоятельно заряжать патроны. Расставив ровненько в линеечку свои десять сверкающих гильз, я брал их по одной в руки и зубной щеточкой, аккуратно прочищал лунку для капсюля, затем вставлял в нее сам капсюль и очень осторожно небольшим молоточком забивал его на место. Проделав эту процедуру десять раз, я уже был готов пойти на кухню и попить чаю, так как вся спина была мокрой и на лбу от напряжения тоже выступила испарина. Мне было очень хорошо известно, для чего служит капсюль и что произойдет, если по нему ударить «не правильно». В последствии, проделывав эту процедуру сотни и даже тысячи раз, я иногда с улыбкой вспоминал те первые десять забитых капсюлей.

Выполнив первый шаг, я снова расставил в шеренгу уже полуфабрикаты, установил в центре стола небольшие, но очень точные «аптекарские» весы и черненькую коробочку с пинцетом и микроскопическими гирьками. При помощи этих приборов, я тщательно отмерил необходимое количество пороха, причем пять вариантов, и специальной мерочкой определил сколько это будет в объеме. После этого проделал ту же процедуру с дробью. Эта кропотливая, но чрезвычайно интересная работа, мне напоминала кадры из супербоевика «Неуловимые мстители», где химик подпольщик готовил бомбы в виде бильярдных шаров. Такая аналогия просто не могла не вдохновить, но времени для фантазий не было совершенно, впереди самое главное. Теперь предстояло пронумеровать гильзы, засыпать в каждую своё количество пороха и дроби, тщательно запыжевать и залить воском. Кстати, пыжи специальной высечкой мне вырубил папа. Пока я занимался «точными науками», он помог мне на вспомогательных работах, от этого меня просто распирала гордость, так как обычно все было наоборот.

Ну вот, опытная партия боеприпасов готова, пора приступать к испытаниям, чтобы определить наиболее правильный заряд по кучности боя для моего ружья. Я бросился на кухню к печке, где сушились валенки, но там меня поджидало жуткое разочарование. Стол был празднично накрыт, в огромной тарелке дымилась картошка, на сковороде шкворчали котлетки, в стаканах налито парное молоко и еще куча всяких глупостей, на которые просто жалко тратить свою столь короткую молодую жизнь.

Я моментально проглотил все предложенное за исключением кусочка любительской колбасы. Времени, выковыривать микроскопические вкрапления сала не было, а съесть ее в первозданном виде, к такому подвигу я был еще не готов. Здесь конечно надо отдать должное маме и бабушке. Они выпустили нас с папой из за стола не воспользовавшись моей безвыходной ситуацией и не совершив насилия над ребенком.

На дворе стояла морозная, солнечная погода. Все вокруг было осыпано белоснежным искрящимся снегом, громко хрустевшем под ногами. Из приоткрытого окошка коровника шел густой, мягкий пар, слышался отдаленный лай собак видимо затеявших перебранку с соседями. Не замечая ничего этого, я стремглав промчался до калитки ведущей на задний двор, быстренько раскидал снег мешавший открыть воротца, всё путь свободен! Какие все-таки эти взрослые медлительные я б, наверное, успел добежать до китайской границы, а папы все нет и нет. Огромным усилием воли беру себя в руки, успокаиваюсь, дело то предстоит серьезное. В дверях появляется долгожданный отец, в его руках ничего нет. «А ты что свое оружие дома оставил. Я что ли за тебя, его таскать буду» — с напускной суровостью говорит он. Пожалуй, это был самый желанный упрек в моей жизни, я даже готов был понести за это любое наказание, например не выпускать из рук ружье хотя бы до конца каникул.

Вновь выйдя из избы, уже в полном вооружении спокойным, размеренным шагом направляюсь вслед за отцом на «зады», так в деревне называли самые дальние огороды, на которых летом росла картошка, а зимой стояли скирды сена, вечно засыпанные снегом, похожие на гигантские верблюжьи горбы. Непонятно откуда возникшее внутреннее спокойствие, даже некоторая солидность, удивляют меня. Но придаваться философским рассуждениям и психологическим наблюдениям можно было раньше, а теперь я взрослый, мне некогда, у меня ружье и мне точно не до всяких глупостей.

Не смотря на то, что всю ночь шел снег, белоснежное пуховое покрывало расстеленное посреди огорода, было словно изъедено молью. Черные дырочки заячьих следов тянулись от плетня к копёшкам сена и дальше на соседскую территорию. «Ну вот, тебе даже ходить никуда не надо будет, прямо в огороде можешь засаду устроить» — пошутил отец.

Так как копны были равномерно осыпаны нетронутым, девственным снегом, необходимости вывешивать мишени не было, дробовая осыпь будет видна на снегу как на листе бумаги. Отмерив сорок шагов, что приблизительно равнялось тридцати метрам, встаю на изготовку, тщательно прицеливаюсь, будто с такого расстояния можно промазать в скирду и жму на курок…

Раздается громкий, резкий, сухой как щелчок звук выстрела. В плече на удивление небольшая отдача. Ну, конечно же, раньше я стрелял из отцовской «ижевки» шестнадцатого калибра, а у меня тридцать второй, так что здесь все в два раза меньше. Правда и дробовой заряд тоже, но ничего, просто буду лучше прицеливаться.

Отстреляв весь боезапас, определяем наиболее кучную осыпь, а так же помечаем выстрел с большой россыпью. Иногда для стрельбы с близкого расстояния нужны и такие заряды, чтобы меньше повреждалась добыча, и было легче попасть в цель. Дело сделано, найдены идеальные пропорции пороха и дроби для МОЕГО ружья, ну что ж, можно возвращаться домой и готовить боеприпасы для настоящей охоты.

Раскрасневшись на морозном воздухе, с горящими глазами и ликованием в душе возвращался домой самый счастливый человек на свете. Он нес в руках великолепнейшее, самое совершенное охотничье ружьё созданное лучшими оружейными мастерами и никто в мире в тот момент не смог бы его в этом разубедить.

Источник: www.hunting.ru/reports/view/21379/